[titullapa]

рандомный Лусська кагбэ следит за вами, м-да


оно само и внезапно. правда. просто захотелось написать что-то вроде этого.
16EB!Занзас (проще говоря - маленький восьмилетний Занзас, о как).
страшно пафосно и действительно внезапно, даже для меня.
типо агНст.
а еще его много, м-да...

читать дальше (1038 слов)

У реки играют дети. Шумят, веселятся, играют в догонялки. Кто-то толкает своего товарища, и маленький мальчик, тяжело засопев после долгого бега, поднимается, стряхивая с рваных штанов пыль, и бежит догонять обидчика. Девчонки визжат от восторга, мальчишки то и дело порываются выяснять отношения, совсем как взрослые. Припекает солнце, такое привычное в этом время года, и детям все кажется совершенно идеальным. Наверное, именно таким должно быть детство у каждого ребенка, ну согласитесь же? С друзьями, с веселыми играми, с рекой, где каждый не прочь искупаться жарким летним днем. С разбитыми коленками, расцарапанными руками во время лазаний по деревьям, с неизменным запахом травы, пыли, вкусного ужина по возвращению домой. Все совершенно идеально.
Для этих детей.
Занзас сидит под тенью старого дуба на пригорке и из-под густой челки наблюдает за веселящимися детьми. Поджимает губы, отворачивается - ему совершенно не хочется смотреть на них. Занзас как-то непривычно серьезен для восьмилетнего мальчишки, так все говорят. Ему бы пойти к этим детям, побегать с ними, поплескаться на мелководье, потягать девчонок за длинные косы, как всем нормальным мальчишкам этого возраста, а потом, попрощавшись с друзьями, побежать домой, где мать уже приготовила какую-нибудь жареную курицу к ужину, да стакан молока. Но нет, это ведь только мечты. А с реальностью тоже нужно считаться.
Занзас уже давно понял, что он совершенно не такой, как эти дети. И виною этому грустному знанию - его Пламя. Это странное пламя, которое словно исходит из его тела, особенно в те моменты, когда Занзас злится на кого-то. Или когда Занзасу грустно, так грустно, что чуть ли не выть хочется. Или когда Занзас хочет показать кому-то, на что он способен. Это странное Пламя, волшебное. Будто он не Занзас, мальчик из старого домика на краю города, живущий с больной и немного сумасшедшей матерью, а какой-то принц из детской сказки. Которого злая фея-крестная отправила в мир обычных людей, в мир нищеты и мук. И которому нужно пройти какие-то испытания, что бы встретиться со своими настоящими родственниками, которые примут его обратно в сказочное королевство, и вырастет Занзас, и станет наследным принцем. Занзас много таких сказок читал, книг у них дома очень много - а ведь больше ему заняться и нечем-то, кроме как матери по хозяйству помогать.
Друзей, с которыми можно весело проводить свое время, у Занзас ведь нет. Вот и приходится мальчику наблюдать за играющими детьми с далекого расстояния, и представлять, как он тоже бежит с ними вдоль реки, играет в салки, смеется. Занзас пытался подружиться с ними еще давно, когда ему лет шесть было, а может даже и меньше - он не помнил. Но дети его боялись. Конечно, не каждый день можно встретить совершенно обычного мальчишку, с растрепанными волосами, шмыгающим носом и штанами чуть ниже колен, который способен из рук какое-то страшное пламя выпускать. Страшное, горячее, опасное и какое-то яростное. Будто не пламя это на самом деле было, а вылезшие наружу чувства Занзаса. Страшные, горячие, опасные и яростные. Дети сначала пугались, бежали жаловаться родителям на страшного мальчика, а потом стали просто не обращать на него внимания.
Будто и не живет в этом маленьком городке мальчик с таким странным для итальянцев именем, и с такими странными для обычных людей способностями.
Будто его и не существует в этой вселенной.
Занзас хмурится, смотрит на свою руку - и грустно вздыхает, когда на ней снова появляется Пламя. А ведь ему так хотелось, что бы сейчас этого не произошло, и он снова стал нормальным, таким же, как и все остальные дети. Это Пламя для Занзаса стало каким-то знаком проклятья. Занзас зло кусает губы, мысленно яростно приказывает ему исчезнуть - но Пламя только разгорается еще больше, будто протестуя, требуя к себе внимания. Будто ему все равно до каких-то там мыслей вызвавшего его мальчишки. Оно, знаете ли, независимое, это Пламя.
Занзас бы заплакал, если бы не разучился за все эти годы одинокого детства, зачем же ему вести себя так, словно он какая-то слабая девчонка? Он же сильный, как говорит его мать, и у него все получится. Занзас вспоминает, что обещал матери вернуться сегодня пораньше, нужно же ей хоть немного помочь убраться в доме. Он неохотно встает с земли, отряхивается, ерошит волосы на голове. А Пламя исчезает, как будто у него какой-то лимит жизни имеется - Занзас никогда не знает, как оно может повести себя из раза в раз. Иногда к нему приходили шальные мысли о том, что можно было бы научиться контролировать это Пламя, заставлять его чуть ли не верой и правдою служить своему создателю, Занзасу. Но какие-то слишком бредовые были эти мысли, глупые. И тратить свое время на них совершенно не хотелось.
Занзас вспоминает, что сегодня на ужин мать обещала принести что-то вкусное, пытается улыбнуться - но ничего у него не выходит. Улыбаться Занзас тоже разучился. Это так странно, что обычному маленькому мальчишке не доступны самые простые человеческие эмоции, но Занзас уже привык. Он же особенный, как-никак.
Не такой, как все.
Другой.
Занзас медленно спускается с пригорка к дороге, ведущей в город. Он слышит, как за его спиной смеются дети, слышит топот ног по чавкающей после ночного дождя земле. И чувствует, как десятки любопытных и пытливых глаз упираются ему в спину - конечно, маленьким детям ведь интересно издалека поглазеть на опасного, странного мальчишку. А может даже и обсудить его, пока тот остается в полном неведении. Иначе, если Занзас прознает и разозлится - ух, что будет!
Занзасу могло бы быть грустно, но он чувствует лишь какую-то апатию. Ну, смеются над ним, и что с того? Ему уже все равно. Они ведь еще ужасно глупые, эти простые деревенские дети.
Занзас иногда думает о том, что было бы, если бы у него был друг. Или нет, не друг - а просто человек, которому Занзас мог бы всецело доверять. Может, не самый лучший или идеальный, но все же. И Занзасу снова становится как-то не по себе, ведь такого человека рядом с ним нет. И вряд ли когда-нибудь появится. Его же все боятся, страшного и яростного мальчишки со странным именем.
Занзас знает, что ему в этой жизни придется бороться. Конечно. Но иногда он все же позволяет себе мечтать о том, что в какой-то момент он становится настоящим сказочным принцем, отправляющимся вместе с вновь обретенными родственниками в богатый дом. Где будет и нормальная еда, и нормальная одежда. И где рядом с ним будет человека, преданный Занзасу, готовый пойти на него на все. Друг.
Занзас кривит губы в едкой ухмылке.
Это все глупые детские сказки.
Даже восьмилетний мальчишка это понимает.



upd. делаю такой небольшой апдейт, потому что сегодня написался такой небольшой противовес к верхнему тексту. и да, тут у нас снова 16EB!, но теперь уже на первый план выходит шестилетний Сквало (у которого, что логично, тоже было детство).
ну, тут уже большую роль сыграл мой личный фанон, так что что получилось то получилось. есличо - дико извиняюсь ._.
ы.

читать дальше (908 слов)

За окном светит солнце. По дороге, вымощенной дорогой белой брусчаткой, неспешно прогуливаются семьи с детьми. Идут степенно, совершенно никуда не торопясь - а зачем спешить, если сегодня воскресенье, и, тем более, лето? Лучше ведь насладиться таким погожим днем, ведь на следующей неделе уже обещают дождь. Вот и гуляют семьи, проходя мимо больших особняков местных богачей. Богачей, правда, по меркам этого небольшого городка, но все же - никто кроме них не может позволить себе выстроить такие дома почти что в самом центре города. А некоторые еще и фасады и крыши домов виноградом увили - то ли для красоты, то ли для хвастовства. У людей, живущих в достатке, совершенно странная логика. Тем более, ненужно еще и о ней в такой день думать, ведь зачем? Особенно, когда есть возможность просто наслаждаться такими чуть ли не идеальными минутами жизни. Никому ведь не хочется нарушать подобную идиллию, не правда ли?
А вот неправда.
У шестилетнего Сквало есть свои мысли о том, как должны проходить подобные дни. Он живет в одном из этих богатых домов. По городку ходят слухи, что его отец как-то связан с мафией, и его отпрыск находится под вечным наблюдением специально обученных охранников, которые готовы за ребенка босса глотки разгрызть. Но это ведь только слухи, самый ненадежный источник информации, что вы. Но слухами земля полнится - и поэтому когда Сквало в чуть приподнятом настроении выбегает на улицу и мчится на окраину города, прогуливающиеся семьи осторожно расступаются в стороны - лишь бы не навредить мальчику, а то мало ли, что с ними в ближайшие часы после этого случиться может. А некоторые еще и своим детям не забывают напомнить о том, что со Сквало лучше не шутить, ведь именно так можно разозлить отца ребенка.
Но Сквало нет совершенно никакого дела до того, что о нем думают чужие люди. Может, ему всего лишь шесть лет, но он уже успел чудным образом усвоить для себя, что на людей, снующих под ногами, можно просто не обращать внимания. Зачем? Они ведь не могут сделать для него ничего полезного. Тем более, среди этих напыщенных, пусть даже и не слишком состоятельных, семей нет ни одного человека, который мог бы помочь маленькому Сквало в осуществлении его мечты.
О, у Сквало была мечта. Он очень, очень хотел научиться сражаться на мечах. И нет, не фехтовать - этот "благородный вид спорта", как выражался его отец, пытаясь отдать мальчишку в городскую секцию по фехтованию, казался Сквало совершенно бесперспективным и ненужным. Там один лишь пафос, никакой красоты боя.
Слишком просто.
У Сквало есть совершенно иные планы - он хочет стать настоящим мечником. Именно таким, о которых он читал в приключенческих книгах разных авторов, может, и не предназначенных для его возраста - ну, в этом вопросе Сквало всегда поступает так, как хочет. Суперби Сквало уже в своих по-детски легких снах видит себя, сражающегося то с восточными мастерами боевых искусств, то с европейскими известными мечниками - и, просыпаясь, зло сжимает одеяло, будто это оно было виновато в том, что он проснулся и не успел вдоволь насладиться своим ночным триумфом.
О, шестилетний Суперби Сквало знает, что такое честолюбие.
И гордость.
На краю города, куда почти круглый год стекаются туристы почти со всей Европы, есть кузница - этакая подделка средневековой. Туристы часто толпятся около нее, наблюдая за тем, как "кузнецы" выковывают оружие, доспехи, предметы быта. Сквало очень любит смотреть за тем, как из-под молота кузнеца выходят мечи. Настоящие боевые мечи, не эти легкие и хрупкие шпаги для фехтования. Такие настоящие, готовые вот-вот ринуться в бой и окраситься в красный цвет. Такие недоступные ему - и это больше всего раздражает маленького Сквало.
Сквало знает, что отец хочет отправить его куда-то в закрытую школу ("Для мафиози", - усмехается он, рассказывая Сквало о своих планах), где о сражениях на мечах вряд ли придется даже думать - он знает из книг, какие нравы царят в закрытых школах. Это как-то грустно, это словно перечеркивает все его мечты одним легким движением руки. Сквало вздыхает, по-детски серьезно хмуря брови, и уходит куда подальше от кузницы.
На всякий случай.
Сквало практически всегда один - жаль, но мало кто из городских детей способен ужиться с его характером. А шестилетний Суперби Сквало - это тот еще элемент, который не только понятиями о гордости и достижении целей обладает, но еще и громким голосом, уверенностью в своей правоте и сильными кулаками. Последнее, правда, он очень редко в ход пускает - не его стиль это, знаете ли, но даже из-за остальных "пунктов" с ним мало кто общается. А жаль, он ведь на самом деле хороший мальчик, этот Суперби Сквало из, как говорят, мафиозной семьи.
Сквало знает о том, что в этом мире существуют волки-одиночки. Они сами добывают себе пищу, сами борются со всеми неприятностями, сами распоряжаются своей жизнью. Сами себе хозяева. И Сквало почему-то уверен в том, что ему уготована судьба вот именно такого волка, но это его даже радует.
Потому что в тот день, когда он встретит человека, которому он мог бы быть предан, Сквало поймет, что все его теории и убеждения, пусть даже детские, но правильные, могут спокойно катиться к черту. А Сквало этого не хочет, он ведь всегда прав.
Поэтому он лишь убеждает себя в том, что такой день не настанет.
Это же нелепо.
Это же разрушит всю его гордость.
Подавит.
А Сквало не такой, вот поверьте. И пусть ему только шесть лет, но он знает, что ему нужно в этой жизни. Успех, его имя, звучащее на всю страну, мечи и, пожалуй, все.
Но в глубине души он даже себе признаваться не хочет, что в этот список он бы добавил еще одно слово. Так, на всякий случай.
"Друг".