вообще, впервые в жизни делаю поздравительный пост на день рождения выдуманного аниме-персонажа, втф Оо сегодня явно не мой день, да...
кхм, в общем...
Вот этим вот постом поздравляю с днем рождения босса всея Варии, Занзаса-саму, и желаю ему нормальной работы, преданных подчиненных, пост босса Вонголы, большого уважения в мафиозном мире, бухла, Сквало, денег и просто большого ЩАСТЬЯ.
И в честь сего знаменательного события я даже написал такой небольшой фичечек (пропитанный моим личным фаноном буквально насквозь). О трех днях рождения Занзаса, которые происходили с разницей в десять лет. Оо
Рейтинга нет, первые две части - абсолютно дженовые, в третьей есть намеки на XS (ибо автор - тупой шиппер). Ах да, второй кусок вообще какой-то Сквало-центрик получился, ибо..
Вот так вот~
читать дальше10. 10. 1990. (9 лет)
Занзас, чуть затаив дыхание, раскрывает небольшую музыкальную открытку, с чуть аляповатой цветастой надписью "С днем рождения!" на обложке и, замерев, слушает раздающуюся праздничную мелодию. Разбирающиеся в музыке люди наверняка сказали бы мальчику, что мелодия явно фальшивит, да только Занзасу сейчас все равно. Он чуть дрожащими пальцами вертит во все стороны этот кусок картона, словно держит сейчас в руках какую-то самую драгоценную вещь этого мира. Его сверстники из соседнего квартала наверняка бы посмеялись над этим странным ребенком, если бы узнали что мальчик впервые в жизни видит эту вещь, такую обыденную и привычную для них.
- Эй, парень, - на плечо Занзасу ложится чья-то тяжелая ладонь и мальчик, вздрогнув от неожиданности, оборачивается - и видит перед собой не слишком довольное лицо продавца, - ты собираешься ее покупать, или дашь уже остальным посетителям пройти к стенду?
Занзас слегка прикусывает нижнюю губу, убирая открытку на место, и, засунув руки в карман слегка прохудившейся куртки, бредет к выходу из магазина.
Домой идти не хочется совершенно, все равно там только приболевшая мать, да запах этой ненавистной Занзасу бедности. Мальчик решает сделать большой круг по городу, даже не смотря на пробирающийся под куртку холодный ветер, а потом, уже ближе к вечеру, вернуться домой. Потому что хотя бы в день его рождения Занзас хочет почувствовать пускай ничтожную, но все же атмосферу праздника.
Он идет вдоль небольших магазинов, сквозь витрины рассматривая огромные праздничные торты и пирожные; идет, загребая ногами уже успевшие опасть к началу октября желтые листья. И хмурится, когда в одном из окон он видит сидящую за столом семью, отмечающую день рождения своей маленькой дочки. У этой девочки на столе стоит большой торт со свечками, на соседнем стуле лежит целая гора подарков, а сама она одета не в старую потертую куртку, а в новое, легкое платье. Девочка, открывая очередную перевязанную большим бантом коробку, недовольно кривит губы, и Занзас хмыкает. И, гордо вздернув нос, уходит куда подальше от этого места; и думает, почему-то, о том, что в будущем он обязательно добьется того, что бы его дни рождения проходили еще более роскошно, еще более шикарно, чем у этой маленькой привереды.
Дома его встречает мать и, помогая снять теплую куртку, ведет Занзаса к столу. Еще издалека мальчик чувствует слабый аромат приготовленного в честь праздника ежегодного пирога с мясом и снова хмурится. Почему-то из года в год его не покидает какое-то странное ощущение того, что именно в день его рождения мать все-таки вспоминает о том, что у нее есть сын, которого изредка нужно баловать. Поэтому он только сдержанно благодарит женщину и молчит все оставшееся время ужина.
Потом мать уходит спать, а он, вымыв посуду, забирается с ногами на кухонный подоконник и смотрит за стремительно темнеющим небом за окном. Спать, почему-то, не хочется, и Занзас сидит, обняв ноги руками и уткнувшись острым подбородком в колени. И смотрит на изредка снующих туда-сюда людей, на темное небо, покрытое редкими звездами, на горящие в окнах соседних домов лампы. Он совершенно не чувствует себя именинником и лишь криво ухмыляется, когда минутная стрелка останавливается на одиннадцати, будто ускоряя приближение нового - самого обыденного - дня.
Занзас в этот момент, почему-то, вспоминает атмосферу подсмотренного им украдкой праздника в богатом доме - и, резко вскочив с подоконника, бежит к тумбочке возле плиты. Он долго роется в ней и наконец-то находит какой-то старый огарок свечи и коробку спичек. Пускай он и не верит во всю эту ерунду, считает ее полнейшим бредом - но сейчас Занзасу, почему-то, хочется сделать эту глупую вещь. Мальчик зажигает свечку и, бросив беглый взгляд на стрелку часов, торопливо произносит:
- Хочу, что бы в этом году моя жизнь стала лучше.
Теплый воск капает на его ладонь и Занзас, зажмуриваясь, задувает свечку. И тут же раздается тихий бой часов, словно подтверждающих, одобряющих это желание мальчика. Словно говорящих - это желание обязательно сбудется, только верь.
10. 10. 2000. (19 лет)
Этот день проходит точно так же, как и его предыдущие собратья. С утра Сквало отдает парочку распоряжений рядовым, знакомится с ежедневным отчетом Оттавио и, пытаясь не передернуться от подобострастной улыбки последнего, идет разыскивать Луссурию и Бельфегора. Сегодня им троим нужно обязательно съездить в Мессину, и Сквало очень надеется успеть вернуться в особняк до наступления ночи.
Эта маленькая миссия проходит слишком быстро: то ли их нынешние "коллеги" оказываются на удивление сговорчивыми и соображающими, и быстро расстаются с уже давно задолженой суммой денег; то ли, как об этом буквально на мгновение задумывается Сквало, какой-то невесомый знак от судьбы, не слишком любящей абсолютно всех варийцев и решившей хотя бы в этот день сжалиться над ними. Когда они уже возвращаются в Палермо, Луссурия предлагает сделать остановиться в центре города и зайти в какой-нибудь супермаркет и купить чего-нибудь съестного на ужин.
- Сегодня же праздник, - слегка грустным тоном произносит он, внимательно наблюдая через стекла очков за реакцией Сквало. Тот лишь пожимает плечами и соглашается.
В особняк они возвращаются нагруженные пакетами с разнообразными продуктами, и Маммон, глядя на большую коробку с тортом под мышкой у Бельфегора, еле слышно цокает языком но ничего не говорит. Наверное, сам прекрасно понимает все те чувства, движущие вернувшимися со своей миссии офицерами. Пока Луссурия с Принцем хозяйничают на кухне, Сквало успевает обежать весь особняк, на всякий случай убеждаясь в царившем здесь целый день порядке, дает пару указаний элите по поводу завтрашних дел и даже успевает ответить на телефонный звонок Девятого. Разговаривает он со стариком слишком холодно, равнодушно, и когда тот кладет трубку даже бьет кулаком по столу. Все-таки мечнику слишком неприятно то, что Тимотео даже ни словом не упомянул о сегодняшнем дне, будто Занзаса для него никогда и не существовало. Сквало сейчас со спокойной душой отправился бы в особняк Вонголы, дабы своими руками придушить этого старика - но он только крепче сжимает зубы и идет в небольшую гостевую комнату на втором этаже, где, как обещал Луссурия, должны собраться все офицеры.
Когда он открывает дверь комнаты, в нос тут же бьет сильный аромат свежемолотого кофе, и Сквало не может не сдержать ухмылки - и вместе с этим он моментально понимает, как же он все-таки вымотался за прошедший день. Он бредет к ближайшему к двери креслу, буквально падает в него и, потягиваясь, прикрывает глаза. И буквально в ту же самую минуту ощущает аромат кофе практически рядом с собой. Мечник приоткрывает один глаз и видит перед собой Луссурию, протягивающего большую теплую кружку.
- Спасибо, - тихо произносит он, растягивая губы в улыбке, пускай даже чуть фальшивой, усталой - но улыбке. Кофе чуть обжигает губы, а на языке остается привкус каких-то специй.
Они сидят в этой комнате молча, слушают размеренный ход часов и думают о чем-то о своем. Луссурия вертит в руке маленький бокал купленного ими сегодня вина, рассматривает сквозь тонкое стекло остальных офицеров. Леви сидит на софе, скрестив руки на груди и просто смотрит куда-то перед собой, даже не притрагиваясь к стоящей перед ним кружке зеленого чая. Он выглядит слегка более расслабленным, чем днем, и даже не хмурится, когда Бельфегор начинает дремать, прижимаясь к теплому товарищу. Маммон сидит в самом дальнем кресле на высокой подушке и записывает что-то в свой блокнот, то и дело устало вздыхая.
Это так похоже на их ежевечерние посиделки, что когда Луссурия предлагает выпить всем по бокалу вина, вместо привычных теплых напитков, Сквало даже вздрагивает от какой-то неожиданности. И задумывается на пару секунд, когда офицеры внимательно смотрят на него, будто ожидая что он начнет сейчас произносить какие-то длинные речи.
Парень еле заметно ухмыляется, крепко сжимая свой бокал и салютует им куда-то в сторону.
- С днем рождения, Занзас, - произносит он, залпом выпивая налитое вино. Остальные, кто громко, кто вполголоса, повторяют эту короткую, совершенно незамысловатую фразу, добавляя к ней что-то свое, и отпивают немного из своих бокалов. Бельфегор морщится, глядя на свое любимое молоко - пожалуй, сейчас ему очень хочется быть как его старшие товарищи, но он не говорит ничего; будто боится нарушить эту маленькую и хрупкую идиллию.
- И ждем возвращения, - негромко добавляет Леви, ставя стакан на столик.
Сквало кивает, прикрывая глаза. И, почему-то, улыбается - будто ему прекрасно известно, что Занзасу этот их "подарок" понравился.
10. 10. 2010. (29 лет)
Все важные звонки уже сделаны, открытки от совершенно незнакомых людей, решивших подластиться к варийскому боссу, выброшены в камин, а бутылка коллекционного японского виски, подарок от Савады, стоит на журнальном столике недалеко от софы. Занзас блаженно откидывается на спинку кресла, прикрывает глаза и расслабляется. Он даже немного радуется, что ему удалось сбежать от этой праздничной суматохи, царящей сейчас среди офицеров, явно решивших хорошенько отпраздновать день рождения своего босса, и что в его кабинете сейчас есть только он, бутылка подарочного виски и уютная тишина, так редко посещающая праздники.
А потом, буквально уже через пару мгновений, тишину комнаты нарушает еле слышимый скрип двери и Занзас недовольно морщится, слыша глухие шаги мечника.
- Занзас, ты опять решил сбежать? - Сквало, кажется, произносит это с каким-то чуть различимым упреком, и это кажется настолько смешным, что босс Варии даже позволяет себе слегка ухмыльнуться.
- Мне нечего делать там, - отвечает он, надеясь положить конец этому бессмысленному разговору, прекрасно понимая что со Сквало это не очень-то и возможно.
Супербиа ухмыляется, усаживаясь в соседнее кресло, скрещивает руки на груди и внимательно из-под своей челки наблюдает за боссом.
- Эй, - его взгляд останавливается на бутылке виски, - хотя бы сказал, что тебе прислал этот мелкий из Японии, - в голосе мечника проскальзывают нотки обиды и Занзас мысленно смеется.
- А тебе-то это зачем? - пожимает он плечами и наконец-то открывает глаза, немного равнодушно наблюдая за перемещениями Сквало по комнате. Тот направляется к небольшому серванту и выуживает из него два стакана, чуть взвешивая их в руках.
- Ну так, - произносит он, ставя их на стол и откупоривая бутылку виски, - надо же отпраздновать твой день рождения в твоей любимой тихой обстановке.
Сквало произносит это как нечто само собой разумеющееся, и Занзас даже улыбается уголками губ.
- Чертова акула, - бормочет он, потягиваясь, и принимает наполовину наполненный стакан из рук мечника.
- Я просто слишком хорошо тебя выучил, Занзас, - скалится Супербиа, останавливаясь около кресла босса, - ну, с днем рождения тебя, что ли...
- Можно сказать и так, - Занзас отпивает немного виски, морщась от не слишком привычного вкуса, и убирает стакан.
Сквало смотрит на босса, а потом, почему-то, наклоняется к нему, опираясь о кресло. И смотрит в глаза Занзаса, будто пытаясь увидеть что-то не слишком открытое ему.
- Эй, Занзас, - тихо произносит мечник, когда игнорировать удивленный взгляд босса становится уже невозможно, - пообещай мне, что следующий твой день рождения пройдет точно так же.
- В компании тебя, бутылки и веселящихся внизу офицеров? - ехидничает Занзас, умудряясь, однако, разобрать в тоне Супербиа какой-то страх.
- Пускай даже и так, - торопливо кивает мечник, - главное, что бы... - и осекается, отводя взгляд.
Занзас на мгновенье прикрывает глаза; ему-то прекрасно понятно, о чем именно волнуется Сквало, по крайней мере нынешнюю ситуацию в мире мафии никак нельзя назвать спокойной. Мужчина ухмыляется, привычно потянув мечника за длинную прядь волос, приближая к себе.
- Обязательно, - язвительно говорит он, - как-никак, а ведь это должен уже быть мой юбилей.
Сквало тихо хмыкает, заметно расслабляясь, и вцепляется в воротник рубашки босса, кое-как удерживая равновесие.
- Посмотрим, - произносит он, почему-то прекрасно понимая что уж эти слова Занзас обязательно сдержит.