Mon coeur est broqueur
Сегодня с утра мама подняла своей фразой мое настроение до самой высокой отметки...
А начиналось все так... Утром Лист пришел с улицы, куда ходил за почтой. Посмотрел он на первую полосу, а там статья про бунт молочников. Ну он и говорит своим:
- А вчера же молочники в Риге бунтовали...
- А, ну да... - вспомнил батя.
- А против чего они бунтовали? - спрашивает мама, находящаяся нифтеме. - Против гей-парада?
- Ага, сейчас... Против государства, - говорит батя.
- А геи - они же тоже люди, - подхватил Лист. - Они же у молочников их продукты покупают... Им же это все надо...
- Ага, надо, - мама уже как-то отключилась и стала следить за детьми.
А потом так отстраненно выдала:
- Ну да, надо... И молоко, и сметану, и...
Больше Лист не слушал. Он просто тупо представил себе, КАК геи могут использовать сметану, и, глупо и громко ржа, вылетел из кухни...
А начиналось все так... Утром Лист пришел с улицы, куда ходил за почтой. Посмотрел он на первую полосу, а там статья про бунт молочников. Ну он и говорит своим:
- А вчера же молочники в Риге бунтовали...
- А, ну да... - вспомнил батя.
- А против чего они бунтовали? - спрашивает мама, находящаяся нифтеме. - Против гей-парада?
- Ага, сейчас... Против государства, - говорит батя.
- А геи - они же тоже люди, - подхватил Лист. - Они же у молочников их продукты покупают... Им же это все надо...
- Ага, надо, - мама уже как-то отключилась и стала следить за детьми.
А потом так отстраненно выдала:
- Ну да, надо... И молоко, и сметану, и...
Больше Лист не слушал. Он просто тупо представил себе, КАК геи могут использовать сметану, и, глупо и громко ржа, вылетел из кухни...